Я придумывал многих, и тень обретала плоть,
Занимая пространство под росчерками пера.
Я лепил эти лица, я в глину вдыхал тепло,
И они оживали: воитель, поэт, пират, -
И они были мной, непрожитым моим "вчера",
Но живей стократ.

Я в себя наиграться годами никак не мог,
Укрываясь от мира за маски и миражи.
Я был - замок иллюзий, но запертый на замок
От всего, что могло бы хоть как-то напомнить жизнь,
От всего, что звучало сильнее приятной лжи,
И от всех, кто жив.

Но однажды под вечер из тени явился Тот,
Перед кем замолчали все прочие голоса:
Он был гол,
Он был бос,
Он был слеп,
Он был глух,
зато
Говорил (и звенела в чехле за спиной коса):
Мол, не надо мне вовсе ни имени, ни лица,
И вообще - я сам.

Он был мной; но такого я раньше в себе не знал:
Расплывались под пальцами созданные черты,
Глина сыпалась прахом, и в омутах глаз - ни дна,
Ни биения жизни, лишь шёпот из темноты:
"Ты же сам так хотел, это были твои мечты:
Так придумал ТЫ".

Он за мной теперь ощупью следует по пятам,
Он находит меня - жизнь за жизнью, и валит с ног,
И я падаю в пропасть - была бы гора крута;
Я остался один, но усвоил Его урок.

Я Его уничтожу - и кончится всё само,
Если только смо...
(с)