Она сидела в пол-оборота ко мне, на расстоянии вытянутой руки... Она была похожа на ребёнка, который очень быстро, мгновенно повзрослел.
Её речь была окрашена женским бархотным тоном и лилась легко, словно чистый горный ручеёк... Она рассказывала, что всегда стремилась к познанию всего нового и таинственного:
- Я была отличницей в школе... Да, мне нравилось учиться, познавать. Я вела тетради очень аккуратно и даже... У меня был набор ручек, с разноцветными пастами, и я подчёркивала разные записи разными цветами...
Она застенчиво засмеялась, спрятав лицо в ладошки. Всё ещё закрывая лицо, она сказала, что понимает, как это всё глупо и бессмысленно. Я сказал, что так не считаю, ведь в то время это было значительным лично для неё. Чтобы подбодрить её, я соврал ей, что помню её в то время, и что она мне всегда очень нравилась. Убрав руки от разрумяневшегося лица она продолжила рассказ:
- Даже когда я закончила учёбу, я была как ребёнок, как наивная маленькая девочка... А потом появился этот старый, храмой, подслеповатый хрен, и всё закончилось... Как глупо всё... Я не любила его тогда, и не люблю сейчас, но... Как канарейка в клетке... Как Дюймовочка, в кротовой норе...

"Душевные Сны"
В. Грузиньштейн.